Объяснение без слов - Страница 36

Виктор обнимает меня за плечи.

— Куда тебя отвезти?

Пытаюсь заставить голову работать, но мысли словно заморожены. Виктор заводит двигатель и везет меня прочь от ипподрома. Я больше не желаю сюда возвращаться, но чувствую, что вернусь.

Долгая езда, мелькающие за окнами огни и блюз, что негромко звучит по радио, мало-помалу возвращают меня к жизни. Останавливаемся на автостоянке, Виктор берет меня за руку и ведет в небольшой ресторанчик, точнее — в ирландский паб. В День Святого Патрика здесь, должно быть, людно и распевают баллады. Сегодня же посетителей, если не считать нас, всего человек шесть.

Садимся за дальний столик, Виктор, ни о чем у меня не спрашивая, делает заказ. Удивительно: он будто бы знает, что здешняя обстановка и продолжительное молчание — именно то, что мне сейчас нужно. В который раз отмечаю, что он отличный парень, но после сегодняшней встречи с Уилфредом больше даже не задумываюсь о том, могу ли быть с Виктором. Боюсь, теперь у меня вообще отпадет охота делить жизнь с кем бы то ни было. Может, лучше оставаться одной? Заведу себе собаку или кошку, заработаю денег, куплю большой дом…

Блеклые картинки, возникающие в воображении, почему-то не радуют. Кривлюсь, не представляя себе, что мне делать. И вдруг вспоминаю мудрый взгляд чалой лошади и величавость Красавца. В душе зарождается какая-то новая, еще непонятная мечта, и приходит успокоение. Смотрю на Виктора совсем другим взглядом. Он мне подмигивает.

Приносят заказ. Два горшочка с неким мясным блюдом. Вдыхаю головокружительный аромат и полнее возвращаюсь к жизни.

— Что это?

— Рагу по-ирландски, — спокойно отвечает Виктор. — Подкрепись — и поймешь, что жизнь не настолько ужасна. — Он улыбается (и как Уилфред мог назвать эту добрейшую улыбку идиотской?!) и приступает к еде.

Беру с него пример. Рагу оказывается на удивление вкусным, и ко мне, как и пообещал Виктор, возвращается способность видеть мир не только в мрачных красках. Откидываюсь на спинку сиденья и чувствую, что пора поговорить.

— Прости меня за сегодняшнее, — говорю, смущенно глядя на Виктора.

Он изумленно вскидывает бровь.

— За что?

— За то, что я заставила тебя так долго ждать, за то, что вообще втянула в эту нелепую историю, — жалобным голосом протягиваю я.

Виктор успокоительно похлопывает меня по руке.

— Ладно. Главное, что с тобой не стряслось беды. Пока ты не вернулась, я все гадал: не сделалось ли ей дурно? Не плачет ли она где-нибудь под сараем?

Усмехаюсь.

— Не настолько же я слабачка…

Виктор кивает и слегка прищуривается.

— Но, как бы то ни было и что бы у вас с Уилфредом там ни произошло, по-моему, мы не зря все это предприняли.

Вспоминаю обвинения Уилфреда, и у меня вспыхивают щеки.

— А по-моему, еще и как зря!

Виктор приподнимает руки.

— Прости, но… мне было достаточно взглянуть на вас двоих единственный раз, и я понял: они по уши влюблены друг в друга. И разошлись явно по глупости.

Задыхаюсь от злости.

— Да, ты прав! Но сделанного не изменишь! Мы расстались, и пути назад нет!

Виктор усмехается, отчего я негодую пуще прежнего.

— Не вижу тут ничего забавного!

— Я не забавляюсь, а просто не понимаю, зачем искусственно создавать сложности там, где их нет.

— Если хочешь знать, в наших с Уилфредом отношениях сложностей хоть отбавляй!

Виктор не произносит ни слова.

— Сегодня я попыталась распутать этот клубок, но лишь усугубила положение! — восклицаю я. Меня передергивает. — Даже вспоминать страшно о нашем с Уилфредом так называемом разговоре!

Виктор молчит. Мне становится стыдно. Повышаю голос, что-то доказываю, как будто это он обратился ко мне с просьбой, а не я к нему. Вздыхаю.

— К тому же он теперь с Селеной… — добавляю гораздо тише.

— Уилфред сам тебе сказал, что он с ней? — спрашивает Виктор.

Качаю головой.

— Нет. Но тут и говорить нечего, и так все ясно — куда он, туда и она.

Виктор поджимает губы и задумчиво трет пальцем висок.

— Знаешь, сегодня я внимательнее понаблюдал за ними… По-моему, Селена для Уилфреда все равно что тень.

— Тень? — Нахмуриваюсь.

— Ну, он ее совершенно не замечает, а отделаться от нее, как от тени, просто не может.

Криво улыбаюсь.

— В том-то и дело, что никакая она не тень. От назойливой женщины при желании можно отделаться в два счета.

— Как? — спокойно спрашивает Виктор.

Нетерпеливо вскидываю руки.

— Как угодно! Разок поговорить с ней четко и жестко.

— А если слова не помогают? — спрашивает Виктор. — Не бить же ее?

На секунду-другую задумываюсь и хмыкаю.

— Не знаю… Кстати, огромное тебе спасибо. Ты так здорово сыграл свою роль!

Виктор улыбается.

— Я старался.

— Откуда ты знаешь про мою диссертацию? — изумленно спрашиваю я.

— Роланда мне все уши о ней прожужжала, — весело и беззлобно говорит Виктор.

— Серьезно?

— Мать тобой очень гордится.

— Нечем тут гордиться… — говорю я, грустнея при мысли о том, что я, в отличие от Лауры, не в состоянии порадовать маму тем, что в каком-то смысле дарит надежду на бессмертие. Дети не идут ни в какое сравнение с дипломами и научными степенями.

Виктор берет меня за руку и ободряюще пожимает ее.

— Вот увидишь — все наладится.

Качаю головой.

— Нет, теперь тут нечего налаживать. Я больше не буду ездить на ипподром.

Виктор хитро прищуривается.

— Серьезно? А мне показалось, что ты всем сердцем полюбила Джоан? И она тебя…